Прогнозный тариф на тепло не выдержал «экзамен». Повторные публичные слушания по проекту актуализации городской схемы теплоснабжения в городе Набережные Челны на период 2016-2031 годы вновь превратились в «дискуссионный клуб» по обсуждению действующего и будущего тарифов на тепло.

Напомним, на первых публичных слушаниях первый заместитель руководителя исполкома города Ринат Абдуллин прервал заседание, поскольку энергетики не смогли обосновать рост тарифа в 2016 году. Однако и на повторных слушаниях представители Генерирующей компании не стали углубляться в этот вопрос. Во время своего выступления заместитель директора «ТатНИПИэнергопром» (филиала компании «КЭР-Инжиниринг») Дмитрий Загидуллин лишь заметил, что цифра будущего тарифа определяется с учетом роста цен на природный газ и инфляции. Цена на газ растет в среднем на 6.82 процента в год, а инфляция - более 9 процентов. Получается, тепловой тариф закладывается ниже нижнего – с ростом на 5,5 процента.

Однако такой ответ не устроил участников слушаний. Как только закончилась презентация, депутат горсовета Владимир Васев задал вопрос: «В каком соотношении раскидываются расходы на энергоносители между теплом и электроэнергией? Почему нас это интересует? Электричество у вас продается в полном объеме. Тепло лишь частично, при этом оно является в определённой мере побочным продуктом.

Очень интересно, как тогда раскидываются расходы на производство двух видов продукции между собой? Сколько бы раз этот вопрос мы не задавали, от тепловиков внятного ответа получено не было! Только во время экскурсии по ТЭЦ мне сказали, что все расходы на производство теплоносителя полностью включаются в расходы по производству электроэнергии. Так ли это?»

Загидуллин не согласился с утверждением депутата. Но, по его словам, более углубленно на вопрос должны ответить представители челнинского ТЭЦ. Однако тепловики «в бой» не рвались. И тут прозвучала спасительная реплика: «Мы здесь вообще-то обсуждаем схему теплоснабжения. А не тариф на тепло!»

Однако челнинцы никак не хотели «сворачить» с наболевшей темы. Не получив ответ, Васев продолжил задавать вопросы: «При какой температуре окружающей среды производится дополнительный подогрев воды? Нам опять-таки во время экскурсии по ТЭЦ говорили, что подогрев производится только при нулевой и ниже. В остальных случаях – все идет за счет техпроцесса при выработке электроэнергии. Так это или нет?» «Какой процент тепла в среднем в год, в сезон и, в частности, летом, продается, а какой уходит в градирование?» «Сколько тепла потребляет жилой фонд города, сколько коммерческие организации?»

Поскольку экспромтом разработчики проекта отвечать затруднились, то Васев обещал направить им депутатский запрос. Лидер «Коммунистов России», депутат горсовета Татьяна Гурьева еще более «политизировала» дискуссию: «С одной стороны представитель Генерирующей компании подчеркивает, что теплоснабжение население – это социальный заказ, с другой - пытается дистанцироваться от вопроса неподъемного для населения тарифа. Дескать, данная тема не для этого разговора. Но если люди крайне озабочены этим вопросом, то как можно его обходить?

Ранее у нас был разговор с участием генерального директора Генерирующей компании Раузилем Хазиевым. Тогда утверждалось, что доля топлива в существующем тарифе составляет 74 процента, сегодня на слайдах демонстрируется другая – 46 процентов. Граждане уже в отчаянии. Хотят отказаться от центрального отопления. Говорят, электрообогрев и газовые котлы обойдутся им дешевле». На что Загидуллин сходу сказал: «При электрообогреве каждому придется платить не менее 8 тысяч рублей в месяц. В наш тариф закладывается только «минималка»: средства, необходимые для поддержания схемы теплоснабжения в рабочем состоянии. Можно, конечно, ничего не чинить, но тогда аварии станут нашей обыденностью».

Прозвучавшая реплика пожилого участника слушания, ветерана подтвердила мнение Гурьевой, что народ ищет схемы ухода от системы центрального отопления. Он сказал: «В годы строительства города и автогиганта было принято решение - обогревать город от ТЭЦ «КАМАЗа», чтобы не строить в каждом микрорайоне водоподогревающие котельные. Сейчас 86 процентов жилого фонда переведены на закрытую схему водоснабжения. То есть везде стоят те самые водоподогревающие устройства, от которых пытались уйти в свое время. За ТЭЦ остается только функция водоподготовки. Но и тут надо переходить на локальную форму водоподготовки, тогда можно будет существенно сдержать тариф».

Затем ключевым словом в речах участников слушаний стало слово «себестоимость». «Раскройте себестоимость тепла!» - требовали они. Абдуллин сказал, что этот вопрос будет рассматриваться только осенью, когда встанет вопрос о повышении тарифов на 2016 год.

Однако в зале нашлись люди, которые уже сейчас оказались готовы раскрыть секрет себестоимости челнинского тепла. Один челнинец заметил, что стоимость газа на мировом рынке падает. Она равна 108 долларам за 1 тыс. кубов. До скачка доллара газ стоил 3 тыс. рублей, а жители платят 4,8 тысячи. «Из учебника физики за 6-й класс известно, что при сжигании одной тысячи кубов выделяется теплота 8 гигакалорий, — сказал горожанин. — То есть одна гигакалория по себестоимости топлива обходится дешевле 600 рублей. 72 процента стоимости составляет стоимость газа в общей себестоимости тепла. В челнинском пересчете себестоимость тепла составляет 699 рублей. Почему тогда после транспортировки ее с ТЭЦ в город стоимость повышается до 1439 рублей!

Между тем, трубопроводная транспортировка является самым дешевым видом, наценка за нее не должна превышать 10 процентов. Цена в пределах 800 рублей могла бы всех устроить». Также он также привел пример соседней республики: «Комитет по тарифам Башкортостана, по прошлогодним данным, разрешил продавать населению тепло по 800 рублей за гигакалорию. Почему у нас такое невозможно?»

Первый заместитель руководителя исполкома Ринат Абдуллин «под занавес» заметил: «Если бы в проекте не было прогноза на повышение тарифа, то остальное в рабочем порядке мы решили бы. Уберите цифру, и сразу все пойдет на лад!» В президиуме повисла пауза. Уйдет ли цифра из окончательного документа или останется, мы, видимо, уже узнаем, ознакомившись с решением.