Какие цели преследует челнинская группа «Оккупай-Педофиляй»? Чего они хотят - суда Линча для педофилов или законной справедливости? Об этом наше интервью с организатором группы Ольгой Лескиной. Ей  31 год, она воспитывает 10-летнюю дочку, работает продавцом. Зачем молодой маме такая «двойная жизнь»?

- Я о ней не мечтала, но другого выхода, чтобы защитить своего ребенка и других детей, просто не вижу. Я была среди волонтеров, которые искали Василису Галицыну. Тогда убийство нас потрясло. А следом - новое изнасилование ребенка в Елабуге. Волонтеры договорились о встрече с мэром Елабуги, хотели обговорить нашу помощь и план действий, чтобы найти подозреваемого. К нам вышел заместитель Емельянова и обозвал всех выскочками, которые лезут не в свое дело. После чего нас всех, 7 человек, закрыли в отделе полиции. Сначала якобы для выяснения личностей, хотя у всех были паспорта. Потом нас обвинили в том, что мы нетрезвыми приперлись к мэру. Мы потребовали, чтобы нас освидетельствовали в ГНД. В итоге утром суд всех признал невиновными. Приехав домой, я сидела и думала, что по большому счету никому мы со своими переживаниями за детей не нужны, ни правительству, ни органам. А хотелось что-то предпринять.

Именно тогда наткнулась в интернете на видео одной из групп «Оккупай-Педофиляй». Покопалась еще, поняла, что «оккупаевцы» действуют по всей стране, а в Набережных Челнах их нет. Собрала друзей, сказала: «Есть такая тема», - меня поддержали. К весне мы в соцсети «В контакте» разместили анкету для тех, кто хочет присоединиться. Так разрослись до нескольких десятков человек. Состав меняется: кто-то переключается на свои дела, на их место приходят другие. Это люди 18-35 лет, несовершеннолетних мы не принимаем.

- А как же подростки, которые выступают в роли «приманки»?
- Поначалу мы искали подростков до 15 лет, чтобы через них выйти на педофилов. Но привлекали их к акциям только с согласия родителей. Многие из родителей, узнав, что сын хочет участвовать в «сафари», запрещали. Сейчас уже родители часто сами на нас выходят, когда натыкаются на двусмысленную переписку ребенка со взрослыми мужиками.

- Почему к вам?
- Они уверены, что полиция не сможет помочь. По рассказам родителей, некоторые пытались это делать. Только у них даже заявление не приняли. Якобы переписку в интернете к делу не пришьешь, она еще не доказывает, что человек действительно имел нехорошие намерения. А дожидаться ясности «намерений», когда это уже непосредственно коснется ребенка, родителям не хочется.

- И что, родители готовы «подставить» своих детей?
- Мы сначала просим доступ к странице ребенка, изучаем переписку, чтобы убедиться, что это «наш клиент». Потом разрабатываем план действий, ставя обо всем в известность родителей подростка. Также все звонки и дальнейшая переписка с «клиентом» идет уже под нашим контролем, нередко в присутствии самих родителей мальчика или девочки. Когда доходит до «сафари», мы делаем все для безопасности подростков: на улице «подсадных» ведут наши люди на расстоянии 15-20 метров. В квартирах детей тоже не оставляют один на один с «гостем». Чаще всего «гости» даже лица подростка разглядеть не успевают, а потом им уже и не до этого.  

- «Оккупай-Педофиляй» нередко обвиняют в провокациях...
- Я с этим несогласна. Мы не форсируем переписку с педофилами. Встречи происходят ВСЕГДА по инициативе взрослых мужчин.

- А взрослые мужчины почему-то сразу после откровений на камеру идут в полицию, писать заявление о незаконном лишении их свободы.
- Да, только доказать ничего не могут. Потому, что никто их и пальцем не трогает, слова грубого не говорит. Хотя некоторые, кто посообразительней, поняв, что «попали», пытаются спровоцировать наших парней, чтобы те им лицо набили. Но у нас табу, как бы ни чесались руки. Хотя иногда встречаются такие «клиенты», что приходится следить за «оккупаевцами», чтобы не сорвались. К примеру, «герой» последнего видео: начал строить из себя святошу-психолога, который примчался решать проблемы подростка, а сам до этого в переписке учил совать в себя бутылку, бананы, разрабатывать, так сказать...

- Сколько уже таких «героев» на вашем счету?
- 10 человек.

- И только одного суд признал виновным в развратных действиях сексуального характера и приговорил к ограничению свободы. Так чего вы все-таки добиваетесь?
- Если бы на 10 пойманных было 10 уголовных дел, это было бы идеально. Но следствию сложно доказать, что человек имел умысел вступить в половую связь с 13-15 летним подростком. Получается - не довел дело до конца, значит, не виноват. Поэтому наша цель вывести таких людей на чистую воду, чтобы это стало для них уроком.

- А не думаешь, что может быть обратная реакция, что после такого «сафари» человек на какое-то время затаится, задушит в себе свои инстинкты, а потом у него сорвет крышу. Тогда ребенок или подросток действительно пострадает.
- Считаю, что если человек способен на такое, то у него глубокие психиатрические проблемы и он это сделает в любом случае. А вот те, кто просто думает, что он «немного другой» и не осознает, что фактически он вовлекает в противоестественную связь не сформировавшегося психически и физически ребенка, сделают правильные выводы и больше никогда не станут домогаться детей.

- А есть среди «оккупаевцев» дипломированные психологи, юристы?
- Нет, мы из «рабочего класса», обычные люди, у многих есть семьи и дети.

- Работодатели знают о «двойной жизни»?
- Да, но ни к кому из-за этого не было никаких претензий. Наоборот, начальство относится с пониманием, поддерживает. И уж тем более никого из-за этого не уволили с работы.

- А мести от тех, кого вы «прославили», не боитесь? Ведь вы реально ломаете людям жизнь, им приходится увольняться, разводиться, уезжать.
- После первых акций было несколько нападений на наших ребят. Я тогда думала, что группа распадется, но ребята тогда сказали, что на поводу угроз не пойдут. Как организацию, нас это только закалило. Думаю, всегда найдутся те, кто будет защищать взрослых мужиков, развращающих детей. Я помню эти комментарии: «Подумайте, какую психологическую травму вы нанесли человеку, искалечили ему жизнь». А если бы он искалечил жизнь подростку?

Мне кажется, что детям с психологическими травмами справляться труднее, чем взрослым мужикам, которые должны понимать, что любой поступок имеет свои последствия.